Олег Панитков, Ассоциация деревянного домостроения: «Наш недостаток в том, что мы слишком быстро строим»

Год назад правительство приняло решение субсидировать ипотеку на деревянные дома. Ожидалось, что будет выдано 2,5 тысячи кредитов, однако за восемь месяцев банки смогли заключить менее 100 сделок. О причинах провала госпрограммы и непопулярности деревянного строительства в целом порталу Ради Дома PRO рассказал гендиректор Ассоциации деревянного домостроения Олег Панитков.

— Так почему провалилась «деревянная» ипотека?

— Важный момент: речь шла не об ипотеке, а о субсидировании приобретения деревянных домов. Программа не пошла по очень простой причине. Изначальный проект программы, который разрабатывался группой банков, Минпромторгом и производителями домов, подразумевал срок действия 3-5 лет. Но кто-то (мы так и не выяснили, кто) решил, что программа пилотная, и срок был сокращен до 1 декабря 2018 год. А это значит, что за дом стоимостью, допустим, 3,5 млн руб. человек должен был успеть расплатиться за год. Много ли у нас таких людей, кто готов платить ежемесячно по 300 тыс. руб.? Срок действия программы был «переписан» буквально перед подписью Дмитрия Медведева. И в итоге программу, которая имела огромный потенциал, «скукожили» до нескольких десятков людей.

— И что теперь?

— Теперь мы обсуждаем со Сбербанком и «Дом.рф» другую схему: поделить программу на две стадии — стадия строительства дома, на которой давать субсидированный кредит, чтобы выровнять ставку до 10% (это два-три месяца); вторая стадия предусматривает непосредственно саму ипотеку на стандартные 10-15 лет уже без субсидирования под обычные проценты. Ведь, по большому счету, проценты не так важны, сколько сумма, которую семья готова потратить в месяц на кредит. Цель нашей программы — сделать ее доступной для среднестатистической семьи, которая готова платить по ипотеке 50-80 тыс. в месяц. Тогда произойдет реальный рывок. Надеюсь, летом новая программа уже заработает.

Государство готово дать на эти цели те же 200 млн руб. С одной стороны, это немного. А с другой — достаточно с учетом того, что мы будем субсидировать 5% всего 2-3 месяца. То есть сумма небольшая, но она будет разбита на большое количество кредитов. Таким образом, рост выдачи субсидированных кредитов предполагается в разы.

— Я так понимаю, есть еще множество препятствий для развития деревянного домостроения. Например, слабая нормативная база...

— Да, нормы — это вечный вопрос. Для деревянного домостроения в особенности. Связано это с тем, что за 10-15 лет ни в одном из видов строительных материалов не было столько инноваций, сколько в деревянном домостроении. Плюс к этому по общему распространению материалов деревянное домостроение отстает по нормативной базе. К примеру, в 2017 году по бетонным и металлическим конструкциям было выпущено порядка 30 нормативов, а по технологиям, связанным с деревом, — только 13. А у дерева очень много аспектов — крепеж, инженерная древесина, новые материалы — CLT, MHM, LVL и т.д. Очень много материалов, которые пока не нашли полноценного отражения в нормах.

К счастью, в последние годы выходит все больше российских стандартов и гармонизируется много европейских. В 2017 году было гармонизировано 16 европейских стандартов, в том числе и по CLT. Но надо отдавать себе отчет в том, что это всего лишь описание самого материала, а этого недостаточно. Чтобы использовать его в строительстве, нужно понимать, как его проектировать, как считать пожарные и силовые нагрузки. А вот этих методик пока нет как у нас, так и в Европе. Выпускаются корпоративные расчеты, но единого стандарта для проектировщиков нет.

Одна из основных проблем деревянного домостроения как раз заключается в том, что у архитекторов нет инструмента для проектирования деревянных конструкций. Если по железобетону и металлу есть сортамент, то по дереву мы его только сделали — совместно с ЦНИИСКом мы разработали пособие по проектированию технологий деревянных конструкций для архитекторов. Деревом занимаются считанные единицы архитекторов — порядка 500 специалистов. А в Союзе архитекторов состоит 30 тыс. человек. И основная масса архитекторов мало что знает о дереве. Так вот мы сейчас нарабатываем такие инструменты. Это даже более важно, чем появление нормативов. По крайней мере, из нормативной базы сейчас хотя бы ликвидированы прямые запреты использования древесины — это было сделано в 2016 году по поручению Дмитрия Козака.

— А когда у нас будет, наконец, утвержден СП на деревянные многоэтажки?

— Думаю, два СП для многоквартирных домов выйдут в апреле-мае — сейчас уже дорабатывается их третья редакция. Первая редакция была, конечно, сильно недоработана и представляла собой фактически копию СП 1985 года по каркасным домам на основе канадского стандарта 1980 года. Поэтому многие современные технологии в первой редакции не были учтены. Но я уверен, что даже та редакция, которая окончательно выйдет, будет требовать доработок и разъяснений.

Принципиальный момент: надо поставить точку в вопросе, какие дома могут строиться с применением древесины? В существующей редакции оговорено, что это жилые дома в 28 метров, то есть до 7 этажей, общественно-административные — до 19 метров, то есть 5-6 этажей. В принципе, их уже можно проектировать на существующей базе, но нужно будет получать спецтехусловия. Так, например, была спроектирована GoodWood Plaza. Эти СТУ ничему не противоречат, но процесс пожарных испытаний и согласования занимает достаточно много времени и требует много денег. Появление свода правил позволит создать типологию и упростит в будущем процесс, даст фундамент. Но это еще не все здание. Пока появятся методики проектирования для всего здания, думаю, пройдет еще пара лет.

— До тех пор будем отставать...

— Я не считаю, что все плохо и что ничего не строится из дерева. Если посмотреть, что на данный момент построено из дерева, — это 1 млн кв. м 9-этажных домов в Питере (квартал «Славянка» — монолитный каркас с заполнением панелями из деревянного каркаса). Огромное количество деревянных домов построено в Торжке — трехэтажные дома из LVL. Много трехэтажных по программе переселения из аварийного жилья. Я по памяти могу назвать 10 регионов, где такие проекты реализовывались и не в единичном экземпляре — Воронеж, Кострома, Омск, Оренбург и другие. В Сколково школа сделана с применением деревянных конструкций. В аквапарках применяются большепролетные деревянные конструкции, самый большой пролет сейчас в Европе (если не в мире) 99 метров — у нас на красноярском стадионе «Енисей». В Европе проектируют только 50-60 метров.

Да, у нас нет пока, например, ни одного индустриального завода CLT (экспериментальный существует). Но, надеюсь, в конце этого-начале следующего года мы получим первую продукцию в России. А если говорить, например, об LVL, у нас есть уникальный завод в Торжке. Очень технологичное предприятие — там даже отходы шпона не сжигают, как в Финляндии, они их пускают обратно в переработку. Один подобный завод есть только в США. Все заводы в Европе значительно меньше. Поэтому глобального технологического отставания я не вижу.

Но пока, конечно, загрузка предприятий по выпуску деревянных конструкций небольшая. В основном, предприятия выживают за счет экспорта. Внутренний рынок деревянных конструкций, именно индустриального деревянного домостроения не так велик по той самой причине, как ни странно, что мы быстрые. Мы очень быстро строим дом — за 2-3 месяца. И из-за низкой покупательской способности и недоступности кредитов получается, что человек вынужденно уходит в медленные технологии, потому что может платить в год от 500 тыс. до 1 млн руб. Это ключевая причина. Еще одно доказательство того, что я прав: мы в прошлом году на ОРТ проводили опрос. Звонило много людей и почти все опрашиваемые говорили, что растягивают стройку.

— Вы считаете, что причиной непопулярности деревянного домостроения является быстрота постройки? Мне кажется, вы ошибаетесь.

— По поводу непопулярности я бы поспорил. Если набрать в поисковике «деревянный дом», то мы увидим, что, например, в феврале было более 500 тыс. запросов. По каркасному дому — 490 тыс. запросов, на другие виды — 260 тыс. запросов. Если бы деревянное домостроение было непопулярным, то люди бы не искали о нем информацию в интернете. Если человеку не нужен дом, зачем его искать в интернете. Это же не джинсы или кроссовки.

— Да, но в реальности строят деревянных домов почему-то меньше, чем, например, кирпичных. Не просто же так тормозится развитие деревянного домостроения. Какие есть недостатки в нем?

— Первый недостаток, как я уже сказал, — это отсутствие инструментов для проектировщиков и отсутствие в вузах образовательных процессов по дереву. По сути, 100% молодых специалистов, который выходят из вузов, если не залезают в интернет и не влюбляются в дерево волею судьбы, ничего не знают о дереве. Вторая причина — скорость. Как ни странно, человек хотел бы въехать в дом быстро, но финансы не позволяют. Еще одна причина — дискредитация технологии. Зачастую у нас собирают дом из всякого некачественного несушеного пиломатериала, клееного бруса в условиях гаражного производства. По нашим подсчетам, из почти 7,1 млн кв. м, построенных в 2017 году, около 70% — серый рынок. А, если человеку построили хорошо, он молча радуется. Если же человеку построили плохо, он вещает об этом везде. Четвертая причина — у многих людей старшего поколения есть негативный опыт проживания в тех же бараках. Сейчас очень помолодел контингент — поэтому такой интерес к дереву. А вот люди, которым по 50-60 лет, которые имели опыт проживания в бараках или в каком-то кособоком доме, их сложно убедить в том, что деревянный дом — это надежно и современно и совсем другое, нежели то, что было раньше. Плюс образ, создаваемый в прессе (вместо современных домов показывают избушки, баньки), зачастую формирует негативный образ деревянного дома.

Мы тоже думали о том, почему 500 тыс. человек ищут деревянный дом, 200-250 тыс. ищут каменный дом, а конвертация обратная. И пришли к крайне простому выводу: в дереве очень много технологий, он получается сложным продуктом, тогда как с тем же кирпичом все ясно и понятно. А в дереве — клееный брус, сушеный, бревно, MHM, CLT, CIP, утепленный, двойной, стоячий и т. д. У нас список огромный технологий. И человек теряется. И не хочет разбираться в этом. То есть сложность продукта — тоже минус.

— Нужно грамотное продвижение продукта...

— Для этого и задумывался проект около «Москва-Сити», который в прошлом году презентовала «Сегежа-групп», — показать лицом, каким может быть современное домостроение. И мы этот проект до сих пор не сбрасываем со счетов.

— Не очень оптимистичная формулировка «не сбрасываем со счетов». То есть никаких договоренностей с московскими властями до сих пор нет и у проекта пока нет никакого развития?

— К сожалению, не так всё просто. По крайней мере, у нас. Если мэр Сеула говорил на конгрессе по инженерной древесине, что будущее города за применением деревянных конструкций, у нас пока не так. Но, знаете, недаром говорят, что каждому периоду времени в архитектуре свойственен свой материал. Бетон — материал настоящего. Дерево — материал будущего. Особенно если учитывать внимание всего мира к парниковому эффекту и выбросам СО2. Бюро Захи Хадид еще пять лет назад ничего не проектировало из дерева. А за последние три года у них возникло 5 огромных объектов. Они понимают, что нельзя быть не в тренде.

Мы тоже не настаиваем на том, чтобы завтра 30% построить из дерева. Но послезавтра — может быть. В течение пяти лет достичь этих показателей, уверен, вполне реально. Многие инвесторы уже сейчас понимают преимущества дерева в стройке. И их аргументация вполне простая. Если бы «Зимняя вишня» в Кемерове была построена с применением деревянных конструкций, при тех же исходных проблемах в электрике, там бы, вероятнее всего, никто не погиб. Дело в том, что металл при резком выбросе температуры, который влечет короткое замыкание, тут же теряет несущие способности, это всем известно. А дерево обугливается, но сохраняет несущую способность. Вот известный «Ква-Ква-парк» горел 6 часов, за это время успели вынести все оборудование, никто не погиб. А если бы там был металл, точно так же там люди бы погибли. Поэтому инвестор снова построил на этом месте такое же здание с использованием деревянных конструкций. Поэтому торговые комплексы более безопасно строить из дерева — в Италии, Франции и Испании это уже поняли и все так строят. И не только общественные здания.