2020 — Строй-Март

Кризис из-за падения цен на нефть и пандемии COVID-19 выявил целый ряд проблем даже у столичных девелоперов. Проекты с серьезным срывом сроков строительства оказались у ГК МИЦ, «Инград», «Баркли» и даже ГК ПИК. Есть риск, что карантин «спишет» управленческие ошибки и провалы в данных проектах, опасаются эксперты.

У целого ряда крупных столичных девелоперов обнаружились проекты в сфере долевого строительства с серьезной задержкой сроков сдачи. Об этом пишет Forbes. В своеобразный «черный список» попали ГК МИЦ, «Баркли, «Инград» и даже ГК ПИК.

В частности, ГК МИЦ на два — четыре месяца отложила сдачу некоторых корпусов как минимум в трех ЖК: «Южное Бунино», «Цветочные Поляны» и «Кленовые Аллеи». «По ряду объектов в этих ЖК свои обязательства по строительству не смог выполнить подрядчик, договор с ним был расторгнут. Для обеспечения максимально быстрого выхода на площадку нового подрядчика мы провели внутренний тендер», — пояснил изданию совладелец девелопера Андрей Рябинский.

По его словам бизнесмена, на строительство ЖК «Цветочные поляны» уже вышел новый генподрядчик. Работы на других площадках возобновятся в первой декаде июня, заверил Рябинский.

Свой проблемный проект нашелся и у ГК ПИК: ЖК «Измайловский лес» в подмосковной Балашихе. По данным издания, ряд его корпусов должны были сдать еще в конце прошлого года, однако они строятся до сих пор. В пресс-службе девелопера пояснили изданию, что в возводимых домах «на завершающем этапе ведутся работы по отделке и пуско-наладочные мероприятия».

Перенесены сроки сдачи и ряда проектов в Новой Москве. В их числе — вторая очередь ЖК «Медовая долина» девелопера «Баркли» Леонида Казинца. Выдача ключей в домах отложена со второго квартала на четвертый квартал текущего года. Наконец, из-за судебных тяжб как минимум до июля откладывается сдача ЖК «Филатов луг» застройщика «Инград».

Объяснять ситуацию кризисом и заморозкой строек было бы неправильно, считают эксперты. «Возможно, из-за карантина возник некоторый сбой, но он не критичный. Стройка живет в состоянии сбоя. Зато карантин может «прикрыть» управленческие ошибки и провалы», — отметил в комментарии изданию управляющий партнер Webster Константин Ковалев.

Однако девелоперы могут воспользоваться кризисом, не исключила управляющий партнер «Метриум» Мария Литинецкая. «Несвоевременный ввод в эксплуатацию домов, к сожалению, остается широкой практикой на рынке. Каждый год только примерно половина домов сдается вовремя. В текущих условиях нельзя исключать, что некоторые девелоперы воспользуются ситуацией и спишут просрочку на ограничительные меры», — полагает Литинецкая.

Строительный ритейл уходит в маркетплейсы. Продажи товаров для ремонта наращивают такие гиганты e-commerce, как Ozon и Wildberries. Не отстают и сети DIY, одна за другой запускающие собственные онлайн-площадки. Как устроены строительные маркетплейсы и станут ли они альтернативой традиционным интернет-магазинам, разбирался портал Ради Дома PRO.

Бизнес-модель маркетплейсов не нова. Всем известны такие гиганты e-commerce, как американский Amazon или Alibaba в странах Азии, которые поэтапно подмяли под себе все сегменты рынка дистанционных продаж. В России топовые маркетплейсы — это Ozon и Wildberries. На этих площадках можно купить всё, от карандаша до шубы, а с недавних пор — и товары для ремонта и строительства.

Последнее обстоятельство не осталось без внимания сетей DIY, и они решают бороться с конкурентом его же оружием. В 2018 году собственный маркетплейс запускает сеть «Леруа Мерлен». В 2019-м новую модель бизнеса начинает развивать крупнейший строительный онлайн-ритейлер «Всеинструменты.ру».

Чем хорош маркетплейс

Почему формат маркетплейса оказался столь востребованным именно в сегменте товаров для строительства и ремонта? По мнению генерального директора Infoline Ивана Федякова, причина заключается в том, что значительная часть рынка DIY приходится на B2B-продажи, а для профессионалов принципиальное значение имеет широкий ассортимент.

«Вдумайтесь, обычный ассортимент «Леруа Мерлена» — 40 тыс. SKU. Это очень много, но ассортимент какого-нибудь специализированного ритейлера, который продает только фурнитуру для сантехники, может превышать 100 тыс. SKU», — утверждает эксперт.

Такое могут позволить себе только нишевые игроки. Ни один классический DIY-ритейлер никогда не «положит» в свой интернет-магазин и тем более торговый зал 1 тыс. видов ламината и паркетной доски, поскольку с регулярной периодичностью из этого ассортимента будет продаваться лишь 10-20%. Остальное — это товары с низкой оборачиваемостью, поясняет Федяков.

Немало преимуществ формат маркетплейса предоставляет и самим поставщикам. Партнерство с крупным игроком рынка дает им доступ к огромной аудитории, новые возможности по продвижению своего товара, а также, что немаловажно, позволяет задействовать складские и логистические мощности, которыми сами они, как правило, не обладают.

Так, у компании «Всеинструменты.ру» в 2019 году было 10 складов, 274 магазинов и пунктов выдачи заказов в 175 городах России. Столь разветвленная сеть позволяет ритейлеру активно наращивать базу поставщиков. «С начала апреля мы получили 1000 заявок, из них одобрено 500 и 200 поставщиков уже получили первые продажи. На сайт выведено 48 тысяч новых товаров (выручка 42 млн. руб.)», — уточнил Ради Дом PRO генеральный директор онлайн-магазина Виктор Кузнецов. В перспективе компания планирует расширить ассортимент собственного маркетплейса до 1 млн SKU.

Не менее впечатляющие показатели демонстрирует и Ozon, старожил российского интернет-рынка, запущенный в 1998 году. У этого гиганта e-commerce число партнеров в сегменте DIY с начала года выросло на 67%. Как рассказала порталу директор по развитию бизнеса в Ozon Анна Карпова, в продажах на известной площадке заинтересованы как крупные игроки, такие как Bosch, Hammer, 3M, DEKO, так и представители малого и среднего бизнеса, для которых слишком дорого создавать собственный сайт, привлекать на него траффик и строить инфраструктуру логистики.

«Через маркетплейс Ozon продажи DIY-категорий с января по май выросли в 2 раза год к году, а ассортимент товаров — на 328% год к году. В мае 2020 продажи выросли уже на 130% год к году», — отмечает эксперт.

Перспективы маркетплейсов

Выдержат ли конкуренцию с маркетплейсами традиционные интернет-магазины, или сегмент DIY стоит на пороге революции, когда на рынке дистанционных продаж останется один-два крупных игрока, подобные американскому Amazon?

С приходом маркетплейсов на рынке DIY начались кардинальные перемены, потому что такие площадки дают всем брендам равные возможности для развития, считает Анна Карпова. «Строительные сети привыкли работать с пятью-шестью поставщиками в каждой категории, комбинируя известные марки с минимальной наценкой и локальный ноунейм, который платит вдвое больше. Это не способствует развитию рынка: сотни производителей ходят по выставкам и ищут каналы продаж, но часто безуспешно. Особенно, если они делают какой-то уникальный товар, например, мебель ручной работы. Для крупных сетей такие продавцы — просто ненужный риск. А для нас — партнеры, вместе с которыми мы будем расти», — говорит представитель Ozon.

Иного мнения придерживается Виктор Кузнецов. У классических интернет-магазинов есть будущее, поскольку они занимают свою нишу и способны дать клиентам уникальный опыт и сервис. «Оставаясь специализированными, они могут дать более качественную консультацию. То есть полного вытеснения не произойдет, потому что там есть своя добавочная стоимость: качество проработки конкретных категорий и экспертиза», — уверен руководитель «Всеинструменты.ру».

Несмотря на тотальную экспансию маркетплейсов, у традиционных форматов торговли строительными товарами есть шанс, соглашается Иван Федяков. «Ассортимент в сегменте DIY чаще всего очень низкой маржинальности, если не брать электроинструменты, и это не всегда интересно непрофильным игрокам. Кроме того, это часто грязный и большой по габаритам товар. Гораздо приятнее продавать смартфоны, чем торговать мешками цемента. Поэтому я думаю, что этот рынок не «раздербанят» так, как рынок электроники или одежды», — заключает гендиректор Infoline.

Эксперты ЦСР выпустили прогноз об экономических показателях в строительной отрасли по итогам текущего года. По их оценкам, суммарная выручка компаний упадет на 20%, около 8% сотрудников потеряет работу, а средняя зарплата оставшихся сократится на 8% до 38,7 тысячи рублей.

В текущем году количество занятых в строительной отрасли России сократится примерно на 8% до 4,5 млн человек. Такой прогноз выпустил Центр стратегических разработок (ЦСР), пишет РБК. Работу потеряют около 400 тыс. строителей, считают в ЦСР.

Также, по оценкам аналитиков, по итогам 2020-го в отрасли снизится средняя зарплата. Она упадет на те же 8% до 38,7 тыс. руб. Суммарная выручка строительных компаний уменьшится на 20% до 339 млрд руб. А спрос на первичном рынке жилья — на 14% до 670 тыс. заключенных ДДУ.

Строительство жилья уже практически не ведется в 14 регионах страны, отметил гендиректор Рейтингового агентства строительного комплекса Николай Алексеенко. Там работают от нуля до пяти девелоперов, уточнил Алексеенко. В перечень таких регионов, в частности, вошли Мурманская область, Карачаево-Черкессия, Тыва, Камчатский край, Новгородская и Томская области.

«Проблема отсутствия стройки в ряде регионов связана не с тем, что в них присутствуют барьеры для работы застройщиков, а с тем, что там просто отсутствует платежеспособный спрос. То есть строить просто не для кого», — прокомментировал ситуацию глава аналитического центра госкомпании «Дом.рф» Михаил Гольдберг (цитата по «Интерфаксу»).

В свою очередь, строительный бизнес растет лишь в ряде регионов, констатировал бизнес-омбудсмен Борис Титов. «Как застройщики, так и производители стройматериалов развиваются только около крупнейших агломераций (12 городов с численностью населения 1 млн человек и более). Строительный бизнес, работающий на всей остальной территории РФ в рамках действующего законодательства и экономической политики, направленной на обеспечение экономического роста, не развивается», — заявил Титов в своем докладе (цитата по ТАСС).

В условиях режима самоизоляции в России резко вырос спрос на услуги ремонта и строительства. Как показали исследования, в апреле-мае показатель вырос на 36% в сравнении с данными за аналогичный период 2019-го. А в ряде регионов спрос на услуги ремонта и строительства увеличился более чем на 60%.

В апреле-мае спрос на услуги ремонта и строительства в России вырос на 36% в сравнении с данными за аналогичный период прошлого года. Это показало исследование портала бесплатных объявлений «Авито». Спрос в данной категории стал самым высоким за последние пять лет, отмечается в материале.

В ряде регионов показатель за год увеличился более чем на 60%. Это Ленинградская обл. (+81,9%), Красноярский край (+70,5%), Архангельская обл. (+62,3%), Томская обл. (+61%), Тюменская обл. (+60,3%) и Челябинская обл. (+60,2%). В Подмосковье спрос на услуги строительства и ремонта вырос на 40,4%. В Москве и Санкт-Петербурге показатель изменился несущественно, следует из данных «Авито».

В структуре спроса на строительство и ремонт за апрель-май самая большая доля пришлась на категорию «Строительство домов и коттеджей» — 38,6%. На втором месте — «Отделочные работы» с 22,1%, на третьем — «Ремонт квартир» с 10,1%. Четвертой по доле спроса стала категория «Ремонт сантехники» с 9,4%, пятой — «Сборка и ремонт мебели» с 5,4%.

Ради Дома PRO продолжает цикл интервью с авторами самых интересных современных интерьеров. Об «импортозамещении» в декоре, тонкостях проектного подхода и умении находить заказчиков корреспонденту портала рассказали создатели студии QuatroBase Илья и Светлана Хомяковы.

— Как повлиял на вашу работу режим самоизоляции?

Илья Хомяков: Работы на объектах сейчас на паузе, потому что в центре Москвы рабочих не пускают на стройки. А то, что было в стадии проектирования, мы продолжаем, насколько это возможно сидя взаперти, когда не работают большинство поставщиков. Сейчас один проект мы дистанционно будем декорировать. Нам прислали фотографии, и мы по этим фотографиям будем делать декорирование, но это даже не в Москве.

— В отделке у вас есть любимые материалы?

Светлана Хомякова: Сложно ответить, потому что мы любим экспериментировать. В особенности, с поверхностями. Говоря о предпочтениях, мы мало используем обои. Потому что, по моему ощущению, если будешь постоянно использовать обои одних фирм с определенным рисунком, то твое видение потеряется, ведь ты используешь чужой дизайн. Поэтому я не люблю использовать иконы дизайна. Мне кажется, это немножко не про нас, дизайнер может выкрутиться без громких имен.

Мы, конечно, используем и дорогую качественную мебель, и предметников с громкими именами, но мы не покрываем все поверхности брендами. И поэтому я не очень люблю использовать обои, мне больше нравится стены красить. А сейчас у нас пошло новое направление — мы экспериментируем с поверхностями и стараемся не просто налить краски, а сделать какие-то фактуры, сочетать их. Мы сами их придумываем. На последнем объекте мы придумали много интересных поверхностей, которые нам еще и денег сэкономили. Это интересно. Получается этакое блюдо от шеф-повара.

— Составы, которые вы используете для поверхностей, отечественного производства?

И.: 90% материала штукатурки, которую мы используем, это зарубежные производители, Италия в первую очередь.

— А как в целом оцениваете российский рынок отделочных материалов? Чего ему не достает?

С.: Российскому рынку много чего не хватает. Он только-только начинает формироваться.

И.: У нас более-менее все сферы представлены, но в зачаточном состоянии. Поэтому можно смело сказать, что нам не хватает всего. Даже каких-то простейших вещей. Например, есть стеклянные душевые перегородки, для которых на нашем рынке так мало вариантов фурнитуры, что их можно сосчитать по пальцам. Эта фурнитура нас всегда не устраивает, это огромные страшные петли со страшными ручками, выполненные только в хроме.

С.: Да, выбора вообще нет. А если ты сделаешь фурнитуру на заказ, то будут какие-то сумасшедшие ценники, а качество будет такое, которое ни заказчиков, ни нас не устраивает. Поэтому здесь приходится искать компромисс или страдать.

— А что можете сказать про российский рынок декора? В ваших проектах всегда присутствуют предметы искусства и много деталей.

И.: С декором у нас очень большая проблема. Весь декор представлен несколькими брендами, похожими друг на друга, и все они из Китая.

С.: Если ты возьмешь любой журнал, AD или Elle decoration, то ты увидишь, что там все вазы повторяются, потому что у нас нет других.

И.: Есть некое разнообразие картин, и сейчас стало появляться много молодых художников. В том числе из граффити пришло очень много людей, которые стали рисовать холсты, это перешло потребительскую сферу, и это замечательно. А в скульптурах нет вообще ничего. Есть Zara Home, HM Home, IKEA и несколько скульпторов, которые делают у нас все. Но, в целом, этот рынок пуст, хотя спрос на это есть очень большой.

— Как тогда получается создавать неповторимые интерьеры? Где вы находите предметы декора?

И.: Мне кажется, что мы знаем лично через Instagram процентов 90 людей, которые занимаются декором, привозят его из-за рубежа или находят здесь. Но все это маленький частный бизнес. Это увлеченные люди, которые где-то снимают помещение, чтобы в него можно было приехать. И это помещение забито находками, которые они покупают на зарубежных аукционах или еще где-то.

С.: Есть некоторые европейские фирмы, в которых можно заказывать декор, но их не очень много, тоже можно пересчитать по пальцам. Вообще, мы максимально стараемся привлечь именно русских художников, керамистов. Мы всегда открыты к предложениям, если нам пишут русские художники. Например, мы одного такого человека нашли, он нам просто написал, мы посмотрели его работы, они нам очень понравились, и мы использовали их уже в нескольких проектах, и будем использовать, потому что он очень талантливый.

— Светлана, как вы создаете свои картины, которыми украшаете интерьеры?

С.: Когда мы рисуем эскизы и видим место для картины, мы просто рисуем масштаб, который нам нужен, и от души, «с закрытыми глазами» рисуем то, что будет там смотреться гармонично. Потом я это пытаюсь воплотить максимально приближенно к настроению эскиза и всего проекта в целом. У меня эскиз картины создается именно в процессе придумывания помещения.

— Как вы находите клиентов?

С.: Мы сами по себе не ищем клиентов, но мы пытаемся всегда про себя рассказать. Мы ведем в Instagram страницу. Это страница Ильи, где он публикует проекты, общается, отвечает на вопросы и так далее. Мне кажется, это очень важно и правильно — показать, что ты живой человек и с тобой можно поговорить.

И.: Важный для нас канал продвижения — это публикации. Практически каждый наш проект всегда публикуется. Мы делаем не много проектов, но стараемся делать качественно. Еще для наших клиентов важно, что мы делаем проекты «под ключ» в полном смысле этого слова. Мы разрабатываем эскизы, выясняем предпочтения заказчиков, делаем функциональную планировку, подбираем все наполнение, контролируем стройку, реализацию наполнения. И то, что вы видите на фотографиях наших проектов — это то, что есть на самом деле в жизни. То есть у нас нет историй с привезенным декором, который потом уезжает со сьемок. То, что есть на фотографиях, то осталось у людей в жизни.

— Поделитесь секретом, как у вас получается гармонично объединить вещи из разных стилей?

И.: Лайфхак очень простой. Он заключается в самом стиле проектирования. Мы применяем проектный или дизайн-подход. То есть мы, исходя из желания наших заказчиков, с самого начала разрабатываем общую концепцию. Мы всегда идем от общего к частному, и, когда общий стиль комнаты и ее вид понятны, легко подобрать конкретные предметы внутрь. А если заказчикам что-то не нравится, легко подобрать замену, которая будет гармонично смотреться с тем, что уже есть. То есть мы всегда, подбирая предметы, держим общую картину в уме.

С.: И у нас не бывает такого, что мы выбрали определенную мебель, например, обеденный стол, а заказчику он не понравился, и мы рвем волосы и говорим: «Без этого стола этот дизайн вообще невозможен». Это неправда. Если хорошо продуман стиль всего помещения, в целом, то всегда можно найти замену абсолютно любому предмету. И это очень важно. Многие дизайнеры, особенно в начале пути, именно об это спотыкаются. Мне кажется, что нельзя привязываться к конкретному предмету, а нужно идти именно от своих мыслей в голове и идеи, которая заразила.

И.: На момент, когда мы рисуем эскизы, мы уже выбрали для себя все материалы и даже утвердили с заказчиками. Мы на первоначальной встрече узнаем, что им нужно и отталкиваемся от этого, и от референсов, которые с ними смотрим, и так у нас получается создать персональный образ помещения. И дальше, исходя из этого образа, мы уже можем какие-то предметы мебели менять. Но весь образ у нас зафиксирован на эскизах, и там же есть конкретная мебель. Имея такой коллаж, очень удобно менять что-то. Если что-то заказчик не приемлет, мы это убираем и вставляем аналог. Если аналог не подходит, то это видно сразу, потому что общая картинка перед глазами.

С.: Таким образом можно как раз мешать стили этих предметов. То есть если классический диван и ультрасовременные стулья поставить рядом, ты уже можешь видеть, насколько они хорошо сочетаются. Именно на этих коллажах. Мы просто смотрим, чтобы это все гармонично сочеталось и смотрелось.

У российского строительства обнаружилась «тёмная сторона». Эксперты Института социологии РАН назвали представителей профессии в числе наиболее подверженных наркотической зависимости. По данным ученых, одна из причин — в частом использовании рецептурных обезболивающих препаратов для самолечения.

Представители строительных специальностей входят в число профессиональных групп с наибольшей подверженностью к наркотической зависимости. К таким выводам пришли авторы исследования из Института социологии РАН, пишут «Известия».

«В этой области широко распространено самолечение с помощью различных обезболивающих, отпускаемых по рецепту. Так строители справляются не только с физическими травмами, но и со стрессом, сопровождающим их работу», — пояснила изданию руководитель сектора социологии девиантного поведения Института социологии РАН Маргарита Позднякова.

Также одной из причин употребления наркотиков становится необходимость адаптироваться к постоянному риску и сложным условиям труда на стройках, пришли к выводу ученые. При этом зачастую источниками распространения запрещенных веществ становятся гастарбайтеры, стремящиеся подзаработать незаконным методом, отмечается в публикации.

В числе других профессий, представители которых наиболее подвержены тяге к наркотическим препаратам, в исследовании названы еще пять. Это работники тяжелой промышленности и техногенно опасных производств, военнослужащие, врачи, управленцы и юристы.

Полтора года назад ГК ПИК запустила проект BIMTeam, объединивший около тысячи специалистов в 40 городах России и стран СНГ. Как работает проектное бюро крупнейшего застройщика России сегодня, порталу Ради Дома PRO рассказал заместитель директора автоматизации блока проектирования в ПИК-digital, руководитель проекта BIMTeam Всеволод Нечитайленко.

— Зачем девелоперу с собственным проектным подразделением понадобилось привлекать удаленных проектировщиков?

— С одной стороны, нам нужно расти, а рынок Москвы очень сложный, перенасыщенный. Здесь мы либо не можем найти кадры, либо они стоят очень дорого, потому что на них огромный спрос. С другой стороны, в регионах специалисты есть, и многие из них не хотят переезжать. Им очень комфортно в своем городе, у них там дача, родственники, быт налажен, но нет возможности применять современные технологии BIM, потому что региональным заказчикам это не требуется. Двух этих факторов оказалось достаточно, чтобы летом 2018 года мы начали проект BIMTeam.

— В конце 2017 года Алексей Алмазов рассказал в интервью нашему порталу, что проектированием в ПИК занимаются 870 человек. Удаленных специалистов наняли в помощь им, или это абсолютно автономный проект?

— BIMTeam — это и есть «ПИК-Проект». Удаленные сотрудники — такие же члены команды, как и персонал в Москве. Если в концу 2018 у нас было 300 удаленных специалистов, то к началу 2020 года — уже 1 тыс. То есть мы планомерно и динамично наращивали эту базу. И, как показала текущая ситуация, это была правильная ставка: когда московский офис перешел на «удаленку», мы не испытали большого дискомфорта.

— Как вы ищете и по каким критериям отбираете проектировщиков? Это чаще профессионалы с опытом или молодые специалисты?

— «ПИК-Проект» достаточно молодая команда. У нас средний возраст — 28-30 лет. И никакого эксклюзива в наборе команды нет. Мы проверяем профессиональные качества, знание основных программных продуктов, которые потребуются, и дальше смотрим, сможем ли человек с нами работать.

— Есть ли у вас программы обучения для новых сотрудников?

— Когда мы поняли, что в России очень мало кадров, готовых к работе в BIM, мы сделали такую штуку, как «ПИК-Академия». По сути это стажировка для студентов старших курсов и выпускников. Мы привозили их в Москву на три недели, помещаем в реальные условия, выдаем виртуальные рабочие места, как удаленным сотрудникам, только они сидят в нашем московском офисе. Получается погружение в нашу специфику в реальном бюро комплексного проектирования. После этого им предлагается удаленная работа, и они уезжают в свои города. К нам таким образом приезжали студенты из Томска, Новосибирска, Екатеринбурга — достаточно обширная география.

— Привлеченные студенты в основном остаются в команде?

— У нас заявок было больше, чем мы принимали, то есть это были реально заинтересованные люди. Кроме того, после бесплатного обучения мы предлагали работу, и очень многие, кто остался, поднялись до инженеров третьей категории. Возможно, даже выше. А кто-то влился в наш региональный офис.

— Как структурно организована работа BIMTeam? Кто ставит задачи удаленным сотрудникам и следит за качеством работы?

— Мы работаем по классической схеме: есть рабочие группы, порядка 6-10 человек, в которые входят главный специалист и несколько периферийных инженеров. Кто-то сидит во Владивостоке, кто-то в Калининграде, кто-то в Барнауле, кто-то в Томске — абсолютно никаких ограничений. В едином облаке мы выделяем каждому рабочее место, в каждом рабочем месте мы обеспечиваем цифровое равенство. Это означает, что у нас каждое рабочее место имеет абсолютно одинаковый набор приложений, ссылок, иконок, тех дополнений, которые мы разрабатываем. Ну а дальше руководитель группы по определенной системе нарезает задачи, назначает их сотрудникам и после проверяет выполнение.

— Зачем в таком случае вам понадобились региональные офисы?

— Хотя людям очень нравится работать из дома, мы понимаем, что есть такая история, как социализация, и специалистам иногда нужно общаться, физически присутствовать на обучениях и на совещаниях. Поэтому на первом этапе мы открыли региональный офис в Санкт-Петербурге, в Ростове-на-Дону, в Екатеринбурге и в Новосибирске. В Краснодаре и Новороссийске уже были офисы. Так что в этих городах люди могут работать как в офисах, так и дома.

— Как технологически организована работа BIMTeam? В одном из интервью вы говорили, что используете технологию VDI (Virtual Desktop Infrostructure), расскажите о ней подробнее.

— Это классическая корпоративная технология, которая сделана для того, чтобы можно было обеспечить контур условной безопасности. Такие глобальные корпорации, как HP или Dell, давно пришли к такому варианту работы, когда на ноутбуке сотрудников ничего не хранится. Сотрудник свой ноутбук подключает удаленно к виртуальной рабочей станции, где у него есть доступ ко всем корпоративным системам. Банк ВТБ перевел 15 тыс. сотрудников на эту систему несколько лет назад.

В чем была проблема нашей команды? Нам нужно было использовать приложение с поддержкой графики, а в классическом варианте эта инфраструктура не позволяла работать «тридэшникам». Но 5-7 лет назад такая технология появилась, и мы решили попробовать, купили оборудование и с тех пор развиваемся в этом направлении. Это все равно, что Teamviewer, но вы подключаетесь не к какому-то другому физическому компьютеру, а к виртуальному компьютеру, который находится в нашем защищенном облаке. И мы очень просто можем этими компьютерами управлять: можем в один момент поставить всем новую программу, удалит какой-то плагин, и это для нас очень ценно. Плюс при нашей схеме не нужен мощный компьютер, так как все вычислительные мощности находятся у нас. Человек может подключиться к нам с любого устройства, даже с самого простого тонкого ноутбука и вполне комфортно работать со всем тем тяжелым софтом, который мы используем.

— Каким образом обеспечивается унификация процесса и результата моделирования? Какие стандарты/документы регламентируют этот процесс?

— У нас есть внутренняя база знаний, которая называется «Пикипедия». Это большая база, в которой мы храним свои BIM-стандарты, инструкции, методологии. Типовой раздел документации у нас разбит на конкретные операции, и к каждой операции есть конкретная инструкция, как выполнять эту задачу в необходимом программном продукте. То есть, если мы делаем какую-нибудь плиту-перекрытие, конструкторские решения, то у нас есть инструкция, как правильно возложить, как правильно делать виды, как правильно оформить. Когда человек приступает к задаче, ему прямо к задаче дается ссылка на инструкцию. Если он раньше эту задачу не выполнял или что-то забыл, он может обратиться к инструкции и понять, как это правильно выполнить.

Помимо «Пикипедии», где мы описываем общие требования к нашему BIM-стандарту, мы разрабатываем большое количество решений. Наше понимание BIM отличается чуть-чуть от рыночного. Мы приняли стратегию, по которой мы движемся к тому, чтобы внутри контура ГК ПИК все могли пользоваться BIM-данными, особо не задумываясь, что такое BIM. Чтобы каждый в контуре ПИК мог получить данные из того источника, куда мы их положим. То есть у нас есть автоматическая система, которая проверяет BIM-модель на соответствие стандарту. Если BIM-модель соответствует стандарту, то эта автоматическая система выдергивает данные из модели. Например, сколько там арматуры, сколько плит или определенного объема материалов. И с каждым новым BIM-стандартом мы предусматриваем требование разных предприятий внутри контура ПИК. То есть пришли к нам отделочники и говорят, мы хотим из вашей модели получать ведомость по работам. Мы подумали, как это сделать, усовершенствовали BIM-стандарт, встроили это, и уже новые дома идут с соблюдением этого стандарта, и с какого-то определенного дома наши отделочники могут получить в своей системе необходимые данные.

— То есть ваши модели продолжают активно использоваться и на последующих стадиях?

— Да, к нам приходят разные компании из контура ПИК, это могут быть компании из производственного цикла, из коммерции, маркетингового цикла. Если, например, продажникам надо получить квадратуру квартир на этапе проектирования, чтобы мы это не выгружали в какие-то excel-файлы, мы делаем специальную базу данных, которая называется у нас BIM Data Service. И тогда уже ребята из продаж могут подключиться к этой базе и узнать, сколько на каком адресе квартир конкретных квадратур, а ребята, которые занимаются отделкой, могут получить объем материалов и ведомость работ, которые им необходимы.

У нас есть промежуточное звено, своя собственная база данных и специальные инструменты, которые предварительно проверяют модель на соответствие BIM-стандарту и проверяют, правильно ли заполнены все элементы и все поля. Если все правильно, то данные к этой модели выгружаются в базу данных, а уже из нее могут брать все остальные.

Наша философия в том, чтобы нам не приходилось всех мучить понятиями «модели», «данные», то есть они просто подключаются и получают данные в той системе, в которой им удобно.

— Используются ли модели после сдачи объекта в эксплуатацию?

— Для себя мы не нашли ни одного финансово обоснованного использования технологий BIM в процессе эксплуатации.

— В каком софте работают ваши сотрудники?

— Мы использует Autodesk Revit, потому что это единственный стек, который в одном продукте позволяет выполнять три основных раздела: архитектура, конструктив и инженерные сети. У нас достаточно большой BIM-отдел, мы мониторим, что происходит на рынке, но пока мы не видим альтернатив, которые могли бы нам подойти. Но тут надо отметить, что Autodesk Revit в чистом виде — не идеальное для нас решение, поэтому мы сделали уже где-то 150-200 доработок. Более того, мы планируем выпуск ПИК-tools — это будет продукт для других проектных институтов, которые смогут воспользоваться нашими наработками.

— Какой выигрыш в сроках и деньгах дает выбранный вами формат BIM-проектирования?

— Благодаря BIM сроки проектирования в строительстве сокращаются до 20%, а сроки координации и согласования — до 90%. Но тут важно понимать, что BIM-технологии можно использовать по-разному. Кому-то важна только проверка на коллизии, кому-то важна ведомость материалов, кто-то хочет, чтобы у него было автоматическое изменение вариативности чертежей. Мы используем BIM в максимально широком формате. Но если мы говорим только про экономию, то BIM-технология на наших масштабах очень сильно оправдана. У нас полностью свои семейства, мы проектировщику даем только те элементы, которые одобрены для использования на данном объекте. То есть он не занимается подбором деталей из интернета. Соответственно, люди, которые работают с этой моделью после него, тоже не пытаются понять, что это за элементы и параметры. И когда такой большой цикл работы проделывается, то есть обучение по работе с продуктом, подготовка семейств и элементной базы для BIM-модели, автоматизированная выгрузка данных, — тогда можно говорить об экономическом эффекте.

Понятно, что для маленьких компаний это достаточно тяжелые технологии в данный момент. Но мы как проектная фабрика выполняем невероятный объем проектирования жилья, у нас эти подходы, эта стандартизация, элементная база дает существенный эффект.

— Расскажите о конкретных проектах, реализованных силами вашей команды.

— Первое, что мы делали в BIM — это было ЖК «Варшавское шоссе 141» и «Мещерский лес». А сейчас все объекты, которые вы видите в продаже, строятся с использованием технологий BIM. Мы ушли от использования двухмерного черчения.